Охота на лошадей - Страница 30

Уолт вытащил из потертого конверта платок, уже довольно потрепанный, и с отвращением посмотрел на него.

– Если этот платок был продан в Йеллоустонском парке или где-то недалеко от него, то его мог привезти и мелкий торговец. Потому что, поскольку это не медведь Йоги, никто не будет платить комиссионные за право использовать рисунок, и, насколько я понимаю, нет способа найти, кто привез, допустим, чемодан носовых платков в страну и где продавал их.

– Можно начать с другого конца, – подумав, неуверенно предложил я.

– Вы что, совсем рехнулись? – Уолт недоверчиво смотрел на меня. – Не может быть, чтобы вы имели в виду то, о чем я подумал.

Кубики льда позвякивали и пузырились в бокале, я попробовал виски и отставил бокал.

– Один из фургонов «Снэйл экспресс» проверяли в гараже в Рок-Спрингс в Вайоминге. Он все еще стоит там, потому что пока не нашли клиента для обратного рейса. Я попросил их задержать машину, пока не приеду и не осмотрю ее.

– Почему именно эту? Что в ней особенного? – От скрытого раздражения его голос стал резким.

– Потому что это одна из трех машин, заказчики которой не оставили номера телефона. Потому что она в том же штате, что и Йеллоустон. Потому что так подсказывает мне интуиция.

– Конечно, Йеллоустон тоже в Вайоминге, но в четырехстах милях от Рок-Спрингс, – буркнул Уолт.

– В трехстах. Я смотрел по карте.

Он допил бокал и начал тереть большим пальцем подушечки на другой руке гораздо быстрее, чем обычно. Вокруг его глаз от усталости появились круги.

– По-моему, это бесплодная трата времени, – резко бросил он.

– Времени у меня хватает.

– А у меня нет.

Он со звоном поставил бокал на стойку бара, достал из внутреннего кармана еще один белый конверт и положил передо мной.

– Фотографии, что вы просили.

– Спасибо.

Гримаса, с которой он смотрел на меня, отличалась от утренней улыбки, как небо от земли. Я размышлял, стоит ли мне сказать ему, что я понимаю – он почти умирает от голода и этим объясняется его негодующий взгляд. Пожалуй, стоит, решил я.

На пороге бара появилась Линни в оранжевом платье, и усталые мужчины моментально выпрямили спины. Она не вошла. Я провел Уолта по пушистому ковру через бар и в холле представил его Линни. Он сказал несколько банальных фраз и быстро ушел с сердитым лицом.

– Какая муха его укусила? – спросила Линни, глядя на его широкую спину.

– У него был утомительный день, он спешит домой к жене.

– Вы всегда знаете, что ответить? – Она засмеялась и быстро взглянула на меня.

– Часто.

Линни хихикнула. Мы подошли к конторке, где сидел клерк, и взяли ключи.

– Во всяком случае, вы выглядите гораздо более усталым, чем он.

– Очень ободряющее наблюдение.

– Что мы будем делать вечером? Или вы хотите спать? – В ней было мало эгоизма: она спрятала озабоченность, и голос ее прозвучал почти равнодушно. Но когда я сказал, что мы пойдем, куда она захочет, от радости маленькая Линни чуть не запрыгала прямо в холле. Она решила, что мы закажем двухчасовую экскурсию на такси по всем местам, о которых она слышала, но не успела побывать днем. Но сначала мы пошли обедать в ресторан на втором этаже со стеклянными стенами и с видом на Бродвей и на Таймс-сквер. Когда в половине двенадцатого мы вернулись в «Билтмор», Линни совсем не хотела спать.

– Какой сказочный, фантастический день, – сказала она в лифте.

– Хороший.

– Я буду помнить его всю жизнь.

Я улыбнулся ее энтузиазму. Прошла тысяча лет с тех пор, когда я бывал так счастлив. Но иногда я могу представить, что значит чувствовать себя счастливым. Сегодня это было легче, чем обычно.

– А вы совсем не мокреть, – довольно усмехнулась Линни.

– Да и вы не такая зануда, чтобы не выдержать собственного общества.

И все же на восьмом этаже, как и полагалось, лифт остановился, и мы разошлись по своим номерам. Ее дверь была напротив моей.

– Спокойной ночи, маленькая Линни. – Я поцеловал ее в щеку.

– Спокойной ночи, Джин. – Ее карие глаза безмятежно улыбались. – Спите хорошо.

* * *

– Вы тоже. Завтра первая остановка в Кентукки.

Понадобилось четыре дня, чтобы найти девушку, изображенную на фотографии. Наверно, я мог бы уложиться и в два, если бы не Линни. Хотя в глубине души я понимал, что нет необходимости ехать с ней в Лексингтон, воображение изобрело железные аргументы, согласно которым я обязан был сопровождать ее и сдать с рук на руки Юнис. Мы летели через Вашингтон, и вместо того, чтобы томиться в аэропорту, ожидая своего рейса, совершили экскурсию на такси по городу. Линни не собиралась ничего упускать.

Юнис встретила нас на аэродроме и отвезла в Мидуэй. После ленча с креветками и авокадо она заказала для меня машину напрокат, чтобы я занялся своими делами. Подмазав бывшего конюха Крисэйлиса двадцатью долларами, принадлежавшими его хозяину, я повез его к Сэму Хенгельмену. Сэм смотрел по телевизору старый черно-белый фильм и, не поворачивая головы, сказал, что лошадиный фургон еще в полиции. Если я хочу его осмотреть, он может попросить их.

В участке дежурный из полиции штата, выслушав меня, несколько раз повторил «ага» и обратился к высшему начальству. Высшее начальство оказалось симпатичным детективом лет двадцати с небольшим. Дежурный нашел в связке ключ, и мы вчетвером направились на стоянку позади здания участка. Там в углу стоял лошадиный фургон.

Конюх Крисэйлиса показал бокс, в котором ехал жеребец, и дежурный закрепил успех экспедиции, найдя четыре блестящих черных волоса.

– Из гривы, – авторитетно заявил конюх.